Дым небес - Страница 6

К оглавлению

- А можно я с тобой немного пройдусь?

Готика удивлённо пожимает плечами.

- Можно, если немного.

Они идут рядом. Эмма не знает, о чём ещё спросить. Разговор как-то не клеится.

- А что ты сейчас слушаешь?

- Музыку.

- А правда, что ты любишь ходить на кладбище? – спрашивает Эмма.

- Правда.

- И ты ходишь туда одна?

- Одна. Пока ещё не нашлось желающих составить мне компанию. Особенно ночью.

- Что, ты и ночью там бываешь?

- А днём там неинтересно. Слишком много народа. Зато ночью такой кайф. Представь, светит луна. Повсюду кресты и звёзды. Запах сырой земли, ветер, завывающий в деревьях, листва, шуршащая под ногами. Единственное место, где можно спокойно подумать о смысле жизни и смерти.

- А на какое кладбище ты ходишь?

- В последнее время я обожаю бывать на Зверинецком. А так, я обошла уже почти все: и Байковое, и Берковцы и Лукьяновское…

- Знаешь, если ты сейчас идёшь туда, я могла бы составить тебе компанию.

- Спасибо, конечно…за компанию, - подчёркивает Мара и вновь вынимает наушник из уха. – Но сейчас я иду не туда.

- А куда?

Мара останавливается.

- Тебе туда нельзя.

- Да, ладно. Я чё, маленькая? – обижается Эмма.

- Нет, - серьёзно отвечает Мара. – Но тебе туда нельзя.

- Скажи хоть, куда?

Мара молча качает головой: нет.

Эмма смотрит на неё умоляющим взглядом.

Мария внимательно смотрит на неё и неожиданно открывает ей свою тайну:

- Я иду на Девичью.

- Но туда же нельзя! – вырывается у Эммы.

- Вот. А о чём я тебе только что говорила?

- Ты ходишь на Девичью? – ошарашено переспрашивает Эмма.

- Только никому об этом не говори, ладно?

- Никому, клянусь. И тебе там не страшно?

- Не-а.

- Ну ты даёшь! А как же Змей этот, Люцифер?

- А он мне пофигу.

- Но там же девушки пропадают!

- Как видишь, я до сих пор ещё не пропала. И потом…я давно уже никого и ничего не боюсь.

Хочешь я буду твоей подругой?

- А я вот всего боюсь, - заявляет Эмма. - Я страшная трусиха.

- Да, я это заметила, - усмехается Мара.

- Хотя, когда случается то, чего боишься, это оказывается совсем не страшно, - философски замечает Эмма.

- Это точно! – пылко поддерживает её Мара.

Ободрённая реакцией своей новой знакомой, Эмма продолжает:

- Я, например, уже несколько раз умирала.

- Ты? – приходит черёд удивляться готической девушке.

Эмма молча задирает рукав кофточки и показывает поперечные шрамы на внутренней стороне запястья.

- А из-за чего ты всё это делаешь?

- Да так.

- Колись уже, раз начала.

- Ну, короче, жизнь – дерьмо… потому что.

- Ясно, а на самом деле?

- Ну, короче, я не знаю, почему так делаю, - серьёзно отвечает Эмма. – Умом я понимаю, конечно, чем это может закончиться. Но кто-то иной словно подталкивает меня. Это какое-то наваждение. Понимаешь…Мне сегодня даже хотелось… прыгнуть вниз.

- Что, без всякой причины?

- Ну почему без причины? Из-за любви, ясное дело, - горестно вздыхает Эмма и добавляет, - неразделенной.

- К этому монстру? - уточняет Мара.

- Ага. Я на него запала, а он меня забанил.

- За что?

- За то, что я курю. Лучше бы сам пил, да курил. Может быть, тогда бы и разрешал мне всё.

- А мне зато никто ничего не запрещает, - хвалится Мара, - что хочу, то и делаю.

- Классно тебе. У тебя, случайно, не будет сигаретки?

- А я не курю.

- Как это? – недоумевает Эмма.

- А вот так. Как видишь, не сложилось.

- Чё, серьёзно?

- Серьёзно. Со мной ведь никто не дружит. Вот и некому было научить.

- А пиво хоть пьёшь?

- Даже не пробовала ни разу.

- Да, ладно. Так не бывает.

- Бывает. Я ненавижу пиво и водку!

- Ну ты даёшь! Может, скажешь ещё, ни разу ни с кем не целовалась?

- Нет, - коротко отвечает Мария.

- А про тебя говорят, что ты чуть ли не трахаешься со всеми на могилах.

- Я слышала, что про меня говорят. Поэтому и избавила себя от общения со всеми, чтобы этого не слышать.

Мара демонстративно ускоряет шаг. Эмма догоняет её.

- Мара, извини, я не хотела тебя обидеть. Просто я хотела о тебе больше узнать. Ведь о готах всякое болтают… и что у них постоянная депрессия…

- Сейчас у всех великая депрессия, - недовольно отвечает Мария.

- Ну, это точно, - соглашается Эмма, останавливаясь возле табачного киоска, - подожди секунду.

Наклонившись к окошку, она требует:

- Пачку Марлборо.

- А тебе 18 есть? – спрашивает киоскёрша.

- А чё, я так молодо выгляжу? Женщина, вы что? Я школу уже давно закончила. И на сигареты, по крайней мере, могу себе заработать.

На тарелочке в окошке без дальнейших разговоров появляется пачка сигарет. Эмма тут же раскрывает её, вынимает сигарету, щёлкает зажигалкой и закуривает. Они идут дальше.

- А у тебя из-за чего депрессия? – продолжает Эмма прерванный разговор. - Тоже из-за любви?

- Скорей, из-за её отсутствия. Из-за того, что я никому не нужна! – резко отвечает Мара.

- Как это никому не нужна? А родителям?

- Отец бросил меня, когда мне было полгода, и с тех пор ни разу не заявился. А мать с тех пор бухает по-чёрному. И на меня ноль внимания, как будто я ей неродная. И зачем она меня только рожала? Тем более, что я её не просила.

- А как же… всё это? – кивает Эмма на дорогостоящее готическое обмундирование Мары-Марии.

- Это всё бабушка. Она единственная, кто ни в чём мне не отказывает.

Они сворачивают на улицу Столетова, деревенскую улочку, до сих пор ещё незаасфальтированную, на которой старые хибары за покосившимися деревянными оградами соседствуют с крутыми особняками за высокими кирпичными заборами.

- А мне нравится твой готический стиль. Тебе, кстати, очень идёт быть готкой, - переводит Эмма тему.